А ФАМИЛИЯ У СЫНА — БОГАТЫРЕВ (Из воспоминаний матери о сыне)

В жизни каждого человека, наверно, бывает год, когда все у него получается, когда судьба подбрасывает сюрпризы один за другим, и душа готова взлететь. Тот год был для меня просто звездным, когда каждый месяц радовал приятными неожиданностями.

В числе свалившихся на меня в тот год приятностей стала те­леграмма от моей немецкой подруги Карин Руппе-Шмидмайер из города Галле, где сообщалось, что после средиземноморского круиза Карин с семьей собирается ненадолго посетить Санкт-Петербург — и не могли бы мы там встретиться, спрашивала телеграмма.

На меня нахлынули счастливые воспоминания о студенческих строительных отрядах — там мы познакомились с Карин, которая в составе немецких студентов приезжала к нам в 1976 году в Башкирию строить, как тогда говорили, дружбу. Материальное же напоминание об этой поре осталось в Чишминском районе, где мы созидали молочный комплекс в деревне Арово.

Конечно, встретиться было необходимо. Но где остановиться в Питере? Как-то двоюродная сестра, живущая в Мурманске, говорила, что бабушка ее мужа живет в Питере. На мою удачу Гузель оказалась в Уфе, мы все обговорили. Но несколько раз она меня предупредила, что Татьяна Васильевна все время плачет, вспоминая сына, и мне нежелательно было бы упоминать его имя. Гузель так была настойчива, что я съехидничала:

—  Уж не хочешь ли ты сказать, что ее сын из тех Богатыревых?
С легким недоумением она ответила:

— Да, ее сын — Юрий Богатырев, известный актер. Разве ты не знала?

Ничего себе сестренка, с которой мы вместе росли! Конечно, она много лет живет на Севере, в наше время переписка как-то не в почете, а при редких встречах разговор об этом не заходил…

До Москвы поплыла теплоходом, чтобы отдохнуть и полюбовать­ся природой. Волновала мысль, что судьба дарит мне удивительное знакомство. От столицы поезд умчал меня в Питер.

Вот я в северной Пальмире, которую почти не знаю. И скромная двухкомнатная квартира в «хрущобе,» вся комната в фотографиях. Даже отец Богатырева узнаваем, потому что похож на актера Кадочникова. Не говоря уж о Юрии… Нескладный, крупный, с первых ролей он запомнился зрителям. Чем он брал — силой ли таланта, силой ли убеждения, но за что-то очень ценил его Никита Михалков, постоянно снимал в своих картинах, и этот тандем был блистательным.

Как жестоко, несправедливо обошлась судьба с этой семьей. За восемь лет Татьяна Васильевна похоронила мужа, затем сына, затем дочь. Остались внук Володя (муж Гузель) и внучка Татьяна Мерцаловы, дети от дочери. Юрий не был женат. «Если бы я был уверен, что у меня будет такая же семья, как у вас с папой, я бы не раздумывая женился», — говорил он матери.

Сама о знаменитом сыне я не расспрашивала, но Татьяна Ва­сильевна живет им, воспоминаниями о нем каждую секунду, каж­дую минуту, и эта боль не отпустит ее никогда. Юрий определенно был маминым сыном, и для матери сын был дороже всего. Они копия друг друга. И это бросается в глаза.

Высокая, стройная в свои почти 80 лет, энергичная, все время в движении, открытая, общительная, Татьяна Васильевна меня поко­рила. Талантливая вышивальщица (на стенах — картины-вышивки, это что-то необыкновенное), плясунья в молодости, страшный любитель кофе. И Юра, по воспоминаниям, весь в маму.

Из воспоминаний матери о сыне.

С детства все время выступал. В три годика на утреннике все призы заработал. Все спрашивали, что за мальчик белоголовый в матросском костюмчике так чудесно плясал и «Барыню», и «Цыганочку», и «Яблочко». Ах, что за ребенок, восхищался Дед Мороз. Юрочка все на лету схватывал, никто его ничему не учил…

Юра не выговаривал букву «р». Однажды, уже в Ленинграде мы жили, Юра как то спрашивает меня, какую ягоду мы собирали. Говорю: малину, землянику, чернику, бруснику. Вот, сказал Юра, бруснику, б-рр-усника, б-рр-усника. С этого дня он начал четко выговаривать букву «р».

С детства любил рисовать. Ему было лет пять, влюбился в женщину-соседку, которая наносила рисунки на материал. Восхищался, учился у нее. В 8 классе решил стать художником. Немного проучился на ковровом отделении, но потом ни слова не сказал, поступил на актерское отделение. Учился все время на «отлично».

В театральном учился и дружил с Костей Райкиным, Володей Тихоновым (сыном известного актера), Натальей Гундаревой, Стасом Садалъским. Часто у нас бывали. Я пироги напеку, голубцов тарелку поставлю, а Стасик, бывало, просит: «Та­тьяна Васильевна, можно я еще голубчик съем». Я ему, да, пожалуйста, кушай на здоровье. Бедно они жили.

Юрочке очень нра­вилось сниматься в кино. Мамочка, го­ворит, когда я сни­маюсь в кино, я от­дыхаю. Ну и зарпла­та в театре была 85 рублей. Кино немного помогало сводить концы с концами. Как-то одна актриса, которая ему нравилась, сказала, что выйдет за него замуж, если он не будет сниматься в фильме «Объяснение в любви», но он выбрал кино…

В кино Юрий Богатырев дебютировал в фильме «Свой среди чужих, чужой среди своих». Трудно поверить, что это была его первая роль, настолько зрелой и сильной была игра. Актер запомнился сразу, теперь трудно представить кого-то дру­гого, кто с такой убедительностью смог бы сыграть Ромашку в «Двух капитанах», Обломова в одноименном фильме, зятя в «Родне». В театрах, где он работал, вначале в «Современнике», особенно в последние годы во МХАТе, он играл без дублеров. Тем самым театр признавал уникальность таланта Юрия Богатырева. Когда он так безвременно ушел из жизни, из репертуара театра сняли пьесы «Перламутровая Зинаида» и «Тартюф». Некому было играть.

А для души, в редкие свободные минутки, много и талантливо рисовал. Все раздаривал друзьям. Когда решил организовать вы­ставку своих художественных работ, собирал картины по друзьям. Очень уважал актрису Ию Саввину, и свое чувство выразил так необычно: нарисовал ее портрет, у ног белый пудель, а вместо ласковой собачьей мордочки — лицо самого Юрия.

Из воспоминаний матери о сыне.

Гундарева и Крючкова не раз говорили, что он слишком близко к сердцу все принимает. А таким тяжело, ведь театральный мир

состоит из разных людей. Был добрым, отзывчивым, и этим иногда пользовались друзья в кавычках. Но друзья и настоящие были. Никита Михалков как-то обнял меня и Юру и сказал: » Какого ж вы сына воспитали!»

25 января фамильный день Богатыревых. Все Татьяны -бабушка, внучка. Юрий поздравил с Татьяниным днем, успел. 2 февраля 1989 года его не стало. В свой последний в жизни день жаловался на головные боли, зашкаливало давление, в антрактах врачи «скорой» делали уколы, после спектакля везли его в больницу. Умер Юрий в тот вечер, когда должен был играть короля Карла в пьесе «Дон Сезар де Базан».

Рассказ о выдающемся актере получился, может быть, несколь­ко сумбурным. Но у меня не было цели создать творческий портрет Юрия Богатырева. Это больше рассказ о матери, которая живет воспоминаниями о сыне. О сыне, который навсегда останется в ее памяти таким, каким знала его она. Мамин сын в лучшем смысле слова, он аккумулировал в себе все таланты, которыми обладала его мать, и вынес это на большую арену. Таким мы его помним -«Танцуй, теща!» в фильме «Родня», портрет пуделя с лицом Юрия, неподражаемый король Карл. Живет в Санкт-Петербурге Татьяна Васильевна Богатырева, но только родные и друзья знают, как она прекрасно танцевала, а ее талантливые картины-вышивки висят в Мурманске у внука Володи.

Гузель и Володя недавно побывали в Уфе с очаровательным Го­шей. Восьмимесячный улыбчивый малыш пока не знает, что он внучатый пле­мянник замечательного ак­тера. Но он вырастет, и, может быть, будет ходить в море, как прадедушка капитан 1 ранга Георгий Богатырев, а может быть станет талантливым актером и художником, как его дядя Юрий Богатырев. С появлением Гошки род про­должается. 1996 г.

Обновлено: 27.08.2019 — 17:40

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *