Нефтехимия республики имеет явную тенденцию к падению — бьют тревогу руководители предприятий, экономисты, специалисты. Только за последние годы выведен из эксплуатации ряд установок, цехов, производств на заводах компании “Башнефтехимзаводы”, в первую очередь пострадали производства нефтехимического направления.
Нефтехимия — это сырье для производства моющих средств, синтетических волокон и пластмасс, пластификаторов, препараты для кожевенной, меховой и обувной промышленности, компоненты для лакокрасочной промышленности, это присадки, улучшающие эксплуатационные свойства смазочных масел.
Только на одном из уфимских НПЗ выведено из эксплуатации 28 производств, в том числе 14 объектов нефтехимического направления. Выведена из режима установка ПМДА, единственная в стране, которая производила сырье для производства термостойких цветных пленок, применяемых в космической, авиационной и электро-технической промышленности. Не работает установка синтмасел №2, которая вырабатывала масла для авиационной промышленности. Лихорадит производство синтетических жирных кислот (СЖК), которое на сегодня осталось единственным в стране после закрытия четырех СЖК.
Самая крупная потеря в нефтехимии случилась на днях — началась полная консервация комплекса высших жирных спиртов (ВЖС). Таких производств в мире всего три — в Америке, Германии, в Уфе. Комплекс в г.Уфе был введен в эксплуатацию в начале 80-ых. Это было событием для республики. Уникальная технология, колоссальные прибыли, высочайшее качество продукции, отсутствие серьезных конкурентов — все это обеспечивало производству ВЖС долгую и счастливую жизнь. Брали на комплекс только ответственных, технически грамотных и классных специалистов. Уже тогда ВЖС отличался наивысшей организованностью, четкостью в работе. Все объяснялось тем, что здесь имели дело с крайне опасными реагентами: триэтилалюминий загорается даже от соприкосновения с воздухом, а в контакте с водой — взрывается. Осознание высокой опасности производства сплачивало коллектив, люди ответственно относились к ведению режима, помогали друг другу.
Но наступили трудные времена для ВЖС. Начались серьезные сбои со сбытом продукции. Нет, ее брали с удовольствием, но расплачиваться не спешили: были свои трудности. Когда резко выросли цены на нефть и этилен, на электроэнергию и пар, себе-стоимость спиртов резко выросла и продукция стала нерентабельной. Руководство завода задумалось. Надо было что-то предпринимать. Выпустили приказ по заводу: без предоплаты продукцию не отгружать. Но приучить к дисциплине платежей не получилось. Заводы-потребители стонали без сырья, но денег на его покупку не могли найти. Фактически все мы сами себя загнали в угол — шло накопление продукции на складах на миллиарды рублей. Два года назад было принято решение — приостановить производство ВЖС.
— Не скрою, решение нам далось нелегко. Но простая арифметика показала, что выпускать продукцию “на склад” нецелесообразно,- рассказывает директор службы ремонта, бывший генеральный директор завода Роберт Файзиевич Гилязиев, — продукции скопилось на 42 млрд. руб., а за отгруженные потребителям спирты на такую же сумму мы уже несколько лет не можем получить деньги. Мы все-таки надеялись найти платежеспособных потребителей и держали комплекс в полуготовности, людям платили заработную плату. Содержание ВЖС на консервации заводу обошлось в 14 млрд. рублей…
Поиски потребителей шли по всем возможным направлениям. По России платежеспособных потребителей не было. Они просили, умоляли сохранить производство ВЖС. Давайте, говорили они, как-нибудь вместе преодолеем эту ситуацию, поддержим друг друга.
Но рынок — вещь жестокая. Работать в расчете на “ когда-нибудь нормализуется экономика и расплатимся сполна” слишком дорогое удовольствие. Для этого ежемесячно завод должен находить 16 млрд. рублей, чтобы обеспечить плановый выпуск спиртов. Предлагали рассчитываться бартером — моющими порошками. Но, как правильно рассудило руководство завода, вряд ли заводчане захотят получать зарплату порошками, как это делается на некоторых других заводах. Российский рынок предлагал только 3 % “живых” денег, но чтобы ВЖС нормально функционировал, необходимо 7-8%.
Параллельно шли переговоры с инофирмами о сдаче комплекса ВЖС в аренду. Были расчеты на взаимопонимание с американцами, немцами. Даже подписывались протоколы намерений. Но как доходило дело до подписания договоров, инофирмы начинали осторожничать, лавировать, а то и ставить завод в невыгодные условия.
— При тех условиях, что нам предлагали, производство ВЖС имело бы отрицательную рентабельность. Это самопоедание. Как минимум, производство должно работать на себестоимости, иначе нет смысла, — сказал начальник опытно-исследовательского отдела Рашит Набиевич Хайруллин. Вместе с начальником комплекса ВЖС Венером Мамиловичем Тимербулатовым они неоднократно выезжали в институт в Новокуйбышевск по вопросу возможности перепрофилирования производства. Было предложено четыре варианта, но все они требуют значительных финансовых вложений.
В августе совет директоров принял решение о полной консервации производства. Все-таки это было ударом не только для 547 работников ВЖС, но и всех заводчан. Такого исхода не ожидали.
— Все мы до приказа надеялись, что будем работать, — с горечью говорит старший механик комплекса, ветеран Ружды Фазылович Везиров. — Наша продукция всегда нужна. Это целая отрасль народного хозяйства. И с какой стороны ни посмотреть, комплекс должен работать. То, что заводы попали в трудное экономическое положение — это результат бездействия государства. Мне, например, непонятна формулировка — “ не сумели найти формы существования в рыночной экономике”. Наша продукция была высокого качества, и порошки наши лучше. Такие производства необходимо дотировать…
О необходимости государственной дотации подобных производств говорят все — от рабочего до генерального директора. Об этом речь шла в Москве на съезде Союза нефтегазопромышленников России, где было принято Обращение к Правительству Российской Федерации. “Политика Правительства по отношению к нефтегазовому комплексу должна приобрести характер государственного протекционизма, — говорится в Обращении. — Мы понимаем под этим не возврат к закрытой экономике, а патронаж внутри и за пределами страны. Все наши зарубежные партнеры должны знать: интересы российских нефтегазопромышленников всегда и везде защищены государством”…
Прямо, по-рабочему, выразился Р.Везиров на эту тему: «Призывы правительства о защите отечественного производителя — это пустые разговоры, не подкрепленные ни законодательными актами, ни конкретными действиями. Дадим, говорят, вовремя зарплаты, пенсии, пособия. А суть-то в нормальном развитии промышленности, посильных налогах. Как поднять экономику — об этом надо думать. Остальное само собой придет — и деньги, и товар»…
Сегодня на комплексе производится полная консервация объектов с учетом длительного простоя: трубопроводы освобождаются от продуктов, будет произведена утилизация, т.е. уничтожение сырья, полуфабрикатов. “Все мосты сжигаются”, — грустно говорят на ВЖС.
Но жизнь нас все равно вынудит рано или поздно запустить производство высших жирных спиртов, — мало кто сомневается в этом. Когда экономика начнет нормально развиваться, продукция комплекса понадобится. Беда только в том, что на новый запуск производства понадобятся огромные вложения. По подсчетам специалистов, после относительно небольшого простоя производства ВЖС сегодня на его пуск потребуется вложений порядка 20-25 миллиардов рублей. А во что же обойдется это через год-два? Не дешевле ли было бы сейчас, в трудную минуту, продотировать, поддержать отечественного производителя, чтобы со временем получить хорошие дивиденды? Но услышит ли правительство призывы промышленников, поймет ли, что они появились не на пустом месте и не подсказаны мыслью “потянуть одеяло на себя”, а продиктованы болью за экономику России?! 1998 г.